Оригами № 6(26) 2000

Каждодневный дзен

В одной из своих статей, посвящённых критике искусства, наш великий соотечественник писатель Л. Н. Толстой проводил простую, но спорную мысль о том, что созерцание деятельности художников-профессионалов мало что даёт для развития зрителя, не приносит ему никакой пользы. В самом деле, может быть, действительно полезнее не сидеть в мягком кресле, наблюдая за балетом на сцене, а самому заняться в это время хотя бы аэробикой? С физиологической точки зрения проку будет больше, чем от рукоплескания чужому совершенству. Вместо того чтобы смотреть на картины, вывешенные в галереях и музеях, надо самому взять карандаши или фломастеры и нарисовать немудрёную картинку. Пусть она получится глубоко непрофессиональной. Зато будет только вашей, отражающей именно ваши впечатления! В крайнем случае можно взять фотоаппарат и попытаться найти нужный ракурс для запечатления пейзажа. Уверяю вас, даже небольшая практика подобных деятельных занятий даст для развития чувства композиции гораздо больше, чем разглядывание чужих полотен.

Не надо думать, что призыв Л. Н. Толстого утонул в полных залах театров, ежедневно наполняющихся бездеятельными зрителями. Во многих странах мира растут как грибы маленькие студии, в которых каждый человек может заняться и пластикой движений, и керамикой, и театральным искусством. Вероятно, у развития разносторонней личностной деятельности человека есть возможность со временем стать основной линией эволюции нашей цивилизации.

Примерно такое же положение с философскими концепциями. Что толку знать об их существовании, изучать тонкости той или иной системы взглядов на мир, если в повседневной жизни эти мысли оказываются ненужным грузом, не способным повлиять на ваши воззрения. Гораздо любопытнее попытаться применить их на практике, ведь наше восприятие окружающей действительности во многом зависит от того, какие мысли и чувства она в нас вызывает. Последние же подвержены воспитанию. Прекрасным примером любопытного взгляда на мир, вполне пригодным для ежедневного использования, является философия дзен.

Философские справочники пишут, что японское слово «дзен» (китайский вариант «чань») восходит от санскритского «дхъяна» и обозначает в буддизме сосредоточенное созерцание (медитацию). В результате длительной практики медитаций у человека мо­жет наступить состояние внезапного озарения, изменяющего его восприятие мира.

Подобные определения могут только отпугнуть публику от попыток овладеть дзенским подходом к действительности. В самом деле, не станете же вы в наше безумно торопливое время в начале XXI века часами сидеть, скрестив ноги, в ожидании каких-то там озарений. Возможно, кстати, подобная практика и вызовет необычное физиологическое состояние тела и сознания, которое трудно передать словами, однако его ценность для повседневной жизни кажется весьма сомнительной.

Вместе с тем в настоящее время число последователей дзен-буддизма перевалило в мире за 10 миллионов человек. Это достаточно древняя философия, проникшая в Китай из Индии ещё в первой половине VI в. благодаря проповеднической деятельности первого дзенского патриарха Бодхидхармы, который пришёл в Китай из Индии в 520 г. Оттуда дзен-буддизм распространился в смежные страны - во Вьетнам, в Корею. В XII - XIII в. он проникает в Японию. В настоящее время в этой стране более 9 миллионов последователей философии дзен. Даже учитывая традиционную веротерпимость японцев к различным иностранным веяниям, это означает, что в философии дзен для многих людей есть что-то привлекательное. Что же именно?

Во-первых, сознательное внимание к мелочам жизни. Биологи утверждают, что растения или насекомых по их изображениям на старинных японских гравюрах можно с уверенностью определять до вида. Подобный пристальный взгляд на детали в европейской живописи появляется сравнительно поздно - только в эпоху Возрождения. Хороший пример - некоторые гравюры или акварели А. Дюрера (XVI век), на которых выписан каждый волосок на шкуре зайца или каждая кожная складка носорога.

Для дзенского взгляда на мир такое разглядывание действительности словно бы под увеличительным стеклом весьма характерно. В его основе лежит опредёленная философия, согласно которой даже самая малая часть мира равна целому миру. В голове у привыкшего рационально мыслить европейца это укладывается плохо. Как это может быть? Ведь часть всегда меньше целого. Между тем определённая причина такому дзенском взгляду есть.

Действительно, вооружённые современными знаниями, мы знаем, что даже несколько десятков атомов уложены в любом кристалле так же, как и биллионы остальных. В ядре любой клетки свёрнуты спирали ДНК, которые являются итогом эволюции жизни в течение нескольких миллиардов лет. Следовательно, секрет жизни хранит каждая лужа с зеленоватым налётом по краю и каждое пятно лишайника на камне. Если познать строение этой ДНК, то, быть может, удастся увидеть и прошлое всех живых существ, и их эво­люционное будущее. Более того, каждая крупица камня, на котором этот лишайник рас­тёт, скрывает тайны мироздания, ведь она состоит из электронов, протонов, нейтронов, - словом, из частиц, в свою очередь составленных из довольно таинственных субстанций. Это ведь только с виду камень кажется привычным предметом, а вот если задуматься и помедитировать...

Впрочем, бог с ними, с электронами. Вполне будет достаточно, если последователь дзенского взгляда на мир научится замечать красоту травинки, пробивающейся сквозь трещину в асфальте, будет время от времени поднимать голову к небу и любоваться его вечно переменчивыми красками, увидит неповторимую игру пятен света в листве дерева, оценит по достоинству форму такого привычного листа «такой обычной» березы. Для того чтобы увидеть красоту мира, не обязательно ехать в Америку смотреть на Ниагарский водопад. Эта красота существует повсюду. Надо только научиться её замечать. В наше время, когда не у каждого человека есть возможность провести отпуск вдали от шумных городов на живописных курортах, дзенская способность замечать красоту в окружающих его мелочах может оказаться очень кстати.

Между прочим, дзенский взгляд на подробности и мелочи оказывается не только очень современным, но, я бы сказал экологичным. Дело в том, что согласно дзенским воззрениям одно из тел Будды является всем окружающим миром, включающим любые его малейшие проявления. Следовательно, такой взгляд требует бережного отношения к любой травинке и букашке, поскольку она тоже есть проявление Божества. По этому поводу су­ществует следующая дзенская притча. Три бродячих монаха повстречали старуху, кото­рая присела отдохнуть, расположившись прямо на каменном изображении Будды! На возмущённое замечание одного из них о том, что это совсем неподобающее место для сидения, она ответила: «На что же я могу сесть, что не было бы Богом?». Очень дзенский ответ!

Возможно, бережное, внимательное отношение к мелочам жизни в Японии родилось в этой стране задолго до проникновения в её культуру взглядов дзен-буддизма просто благодаря географической малости этой островной страны. Не случайно до сих пор вопрос о территориальных претензиях Японии на несколько крошечных островов, которые на карте России смотрятся мушиными точками, так волнует японских политиков.

Однако не так уж существенно, как сложилась система взглядов, согласно которой важна каждая мелочь. Важно, что в конце XX века она оказалась весьма современной. Благодаря развитию системы сообщений, связи и всё возрастающему технологическому могуществу человека окружающий его мир стремительно сжимается. Период освоения бескрайних прерий прошёл. Настаёт время отдельных крошечных садиков перед окнами собственного дома. Поэтому так современно звучит старинное восточное высказывание: «Не выходя со двора, мудрец познаёт мир». Вероятно, наука XXI века будет развиваться именно по такому пути. Все конференции и встречи ученых станут проходить только в виртуальных компьютерных пространствах, в то время как каждый из них будет сидеть у себя дома перед высоким французским окном, выходящим на зелёную лужайку, в тенистый лес или в цветущий сад.

Ясно, что любоваться мелочами невозможно, собираясь в толпу. Большая масса народа требует чего-то глобального: например, огромного иконостаса, в котором уже почти не видны отдельные иконы, или готического собора, способного вместить несколько тысяч людей. (Христианский Бог обитает в храме.) Ведь если Богу молятся в храме, то значит, из одного уважения вместилище для него надо сделать пообъёмнее. А если Божественная сущность разлита во всей окружающей природе, и, в некотором смысле, самой этой природой является, то постройка глобальных сооружений для молитв просто не имеет смысла. Отсюда камерность, «домашность» многих дзенских японских ритуалов. Можете себе представить чайную церемонию, в которой одновременно участвует 1,5 тысячи человек? Глупость!

Дзен предполагает постоянное, ежедневное и личное общение с миром, который является воплощением божественной сущности. При этом невозможно, перекрестившись в церкви и отдав тем самым видимый долг обряду, продолжать заниматься в миру со­всем не благими делами.

По мнению дзенских учителей, существуют три уровня нравственного поведения. Первый - это когда по сути глубоко безнравственный человек соблюдает внешние нор­мы приличия, чтобы избежать неизбежного наказания или (что иногда пугает ещё боль­ше) осуждения общественным мнением. Второй - это когда нормы морали соблюдаются и наедине с собой, просто потому, что таковы «заповеди Господни». Но на третьем, высшем уровне, человек «забывает» и мирские законы, и религиозные заповеди. Он не нуждается в формальных «правилах морали» потому, что его поведение естественно и добро составляет самую суть его существа.

Окружающий нас мир переменчив. Эти перемены не всегда глобальны, но они постоянны и часто неуловимы. Жизнь похожа на медленно текущую воду, поэтому мысль Демокрита о том, что в реку нельзя войти дважды, очень дзенская по сути. В мире постоянны только сами изменения - вот вторая важная составляющая дзенской философии. Не случайно в японской живописи возможны серии картин вроде «Сто видов Фудзи». В европейской живописи известен, по-моему, только один подобный пример - виды парижского собора Нотр-Дам кисти К. Моне. Мы, европейцы, просто не привыкли к изображению одного и того же предмета, пусть и в разное время. Что в этом интересного? Идущий по дороге дзен видит в изменении оттенков саму суть жизни.

Как же вести себя в вечно меняющемся мире? Не надо цепляться за итоги и стремиться во что бы то ни стало достичь цели. Результаты родятся сами собой, если двигаться, изменяться вместе с жизнью в верном направлении. Важен не итог, а процесс. Не может быть выигрыша или проигрыша на сцене жизни, если важен сам процесс движения. Нет ничего более противоречащего дзенскому подходу к жизни, чем страте­гия «вот сначала заработаю побольше денег, а потом на них славно отдохну». Если вы получаете удовольствие от занятий, предположим, шахматами, и стремитесь играть всё лучше и лучше просто потому, что вам нравится сам процесс игры, то у вас есть шанс стать гроссмейстером. Если же вы им не стали, никакой трагедии не случилось - вы ведь занимались шахматами ради удовольствия игры, а не из чисто честолюбивых побуждений.

Вообще с дзенской точки зрения не так уж важно, что именно ты сделал и чего именно этим добился. Важно, чтобы все поступки были искренними, шли из глубины души, а не были воплощениями представлений, внушённых окружающими, Правила поведения для монахов одного из монастырей гласят: «Лежишь - и лежи себе. Сидишь - и сиди себе. Идёшь - и иди себе. Главное - не мельтеши попусту».

Однако следовать дорогой дзен вовсе не означает плыть по течению, то есть быть соглашателем, подчиняться обстоятельствам, идти на вечные компромиссы. Просто если в жизни самое важное - это само её вечно изменчивое течение, то и устроить его надо так, чтобы каждодневно получать удовольствие от того, что делаешь, а не делать ставку на результаты, которые когда-то могут появиться.

Для этого надо верно прислушиваться к собственному сердцу, слушать его голос и выбирать житейские занятия по любви, по внутреннему стремлению ими заниматься. Человека с такой установкой очень трудно сбить с дороги, он устойчив к мнению окружающих и вместе с тем воспринимает жизнь как вечное приключение, способное принести неожиданные повороты.

«Поскользнулся - заодно и отдохну!», - в этой корейской пословице хорошо отражено дзенское восприятие мира. Житейские приключения могут быть приятными и не очень - всё равно интересно! Строчка известной песенки «У природы нет плохой погоды» - очень дзенская по сути.

Существует любопытная дзенская притча, прекрасно иллюстрирующая такой подход к жизни. Молодая девушка родила вне брака ребёнка. Огорчённые и раздосадованные таким неприятным событием родители стали требовать от неё указать на виновника столь неожиданного поворота в её судьбе. Стараясь выгородить своего возлюбленного, девушка указала на первого, кто пришёл ей в голову, - на монаха, исповедовавшего философию дзен и живущего в маленькой хижине на краю деревни. Услыхав гневные обвинения из уст родителей, прихвативших с собой младенца, монах произнёс только одно слово: «Неужели?» и безропотно взял ребёнка на воспитание. Он стал о нём заботиться - кормил молоком и лепёшками, которые приносили ему живущие по соседству крестьяне. Через год женщина не выдержала укоров совести и покаялась в том, что оговорила ни в чём не повинного монаха. Родители кинулись к нему с извинениями и просьбой вернуть ребёнка, который, конечно же, не был его сыном. Выслушав их сбивчивые объяснения о таком повороте событий, монах сказал только одно: «Неужели?» и спокойно отдал им упитанного и подросшего малыша.

Монах вёл себя в этой истории очень по-дзенски. Ему предложили ребёнка, и он воспринял это как дар судьбы. Мнение окружающих о собственном его положении в такой ситуации его интересовало меньше всего. Воспитывать и заботится о младенце - что может быть достойнее этого занятия в жизни? Когда ребёнка потребовали отдать - он сделал это без пререканий. Такая непривязчивость, под которой лежит глубокое понимание вечной изменчивости и преходящести бытия, также является приметой дзенского взгляда на мир. Не страдайте по потерянному, не слишком радуйтесь обретённому, не будьте рабом чужих мнений, не создавайте кумиров, как говорят нынче «не берите в голову» - вот дзенский принцип жизни. При этом он не означает полной беспринципности, холодности, отрешённости или нежелания помочь ближнему. Скорее наоборот. Человек, открытый миру, но пропускающий его через себя без желания навсегда за что-то зацепиться, скорее окажет вам помощь и расположение, чем гуманист на словах.

По этому поводу можно рассказать ещё одну любопытную дзенскую историю. Два монаха подошли к небольшой, но коварной речке. Вода в ней бежала быстро, а камни на дне были скользкими. На берегу в замешательстве стояла девушка. Она не решалась самостоятельно перебраться на другую сторону. Монах постарше тут же предложил свою помощь. Он подсадил девушку себе на спину и перенес её на противоположный берег. Вечером, когда странники располагались на ночлег, младший монах спросил старшего: «Скажи, брат, почему ты перенёс девушку? Ведь наша вера запрещает общаться с женщинами...». На что получил ответ: «Я перенёс её только на другой берег, а ты несёшь её до сих пор!»

Дзенское восприятие жизни как постоянно изменчивого потока позволяет понять, что многие наши европейские понятия и категории, которыми мы пытаемся описывать действительность, весьма искусственны. При этом не надо думать, что этот вопрос интересует только дипломированных философов и не влияет на ежедневную житейскую деятельность. Ещё как влияет! Любые попытки создать образец, пример для подражания, определить, что есть красота или правда, тут же порождают свой оборотный отблеск. Сколько девушек уже довели себя до дистрофии и голодных обмороков, пытаясь подра­жать длинноногим барби или моделям подиумов. Они явно не практикуют философию дзен, иначе бы понимали, что не только нет признанных канонов и образцов женской красоты, но их нет вообще. На вопрос Маяковского, заданный крошке-сыну: «что такое хорошо и что такое плохо?» - нельзя ответить однозначно, а своё тело, свою страну и свою судьбу надо принимать как очередное приключение, не пытаясь сравнивать его с другими.

Неприятие признанных суждений и категорий характерно для дзенского восприятия мира. Какую форму имеет вода? Может, очертания сосуда, в которую её наливают? Любые наши определения есть не более чем сосуды, в которые мы пытаемся влить вечно изменчивую сущность жизни. Западная наука добилась больших достижений, изучая мир и придумывая каждому явлению своё понятие. Однако это не единственный способ восприятия мира. Постарайтесь представить, что вы и всё вас окружающее - не более чем изменчивые и перетекающие друг в друга тела. Более того, постарайтесь это по-настоящему почувствовать. Если удастся, значит, вы уже встали на путь дзен.

С.Ю. Афонькин

⇨: Как пишется Оригами по-японски

⇦: Королевские пингвины

⇧ (Оглавление № 26)