Оригами № 2(22) 2000

Лионел Альбертино

В настоящее время оригами бурно культивируется во многих странах. Наш журнал, знакомя своих читателей с английскими, американскими, япон­скими, голландскими, корейскими, немецкими оригамистами, каждый раз подчёркивал интернациональный характер этого искусства. Однако в каж­дой стране есть свои особенности и творчество каждого истинного худож­ника - неповторимо и оригинально!

Хорошим поводом представить француза Лионела Альбертино стало издание в конце 1999 года его книги Safari Origami.

Напечатанные в ней модели не оставляют тени сомнения - Лионел уже весьма опытный оригамист, способный воплотить в бумаге любые замыслы. Его друзья уверяют, что он к тому же прекрасно рисует. Пытаясь совмещать оба таланта, он неред­ко иллюстрирует свои статьи и заметки в зарубежных журналах по оригами забавными рисунками. Такое сочетание является неординарным и сразу выделяет Лионела среди увлечённых оригами людей.

Специально для нашего журнала Лионел прислал небольшую заметку «Как я изобретаю», которая наверняка заинтересует читателей. Процесс изобретательства является, если можно так сказать, очень личным, по­этому любые откровения мастеров могут быть чрезвычайно в этом плане поучительны и интересны.

«КАК Я ИЗОБРЕТАЮ»

В 1978 году, когда мне было восемь лет,  я сложил свою первую фигурку - обычного журавлика. И тут же, на­сколько я помню, буквально несколькими минутами поз­же, я сделал своё первое изобретение - фигурку орла. Я люблю изобретать. Для меня создание первоначального замысла является обязательным этапом этой работы.

Часто я сам ставлю перед собой определённую задачу или прошу сформулировать друзей совершенно вроде бы невыпол­нимое задание и начинаю над ним работать. Первое, что меня привлекает в оригами - это интеллектуальный вызов, который бросает вам бумага. Решение задач по склады­ванию является для меня даже более важным, чем худо­жественный аспект готовой модели. Мне нравится зада­вать своим мозгам задачу, которая не оставляет меня до тех пор, пока не будет решена. Я знаю, что это, наверное, разновидность какой-то болезни, но ею страдают многие оригамисты, не так ли?

Для того чтобы придумать модель, я часто прибегаю к такой последовательности действий. Сначала во мне должно созреть срочное желание сложить данную фигурку. Желание быстро перерастает в необходи­мость, которая мешает мне спать, есть и даже работать. Затем я впадаю в какое-то состояние постоянного транса, прерываемого периодами просветления.

В этот период я воображаю себе предмет, который я хочу сложить. Если я испытываю определённые со­мнения, то пытаюсь найти какие-то документы или картинки, которые бы помогли мне представить его во всех подробностях и под разными углами зрения. Когда такие сведения собраны, я пробую мысленно сложить и разложить модель, представляя при этом возможные детали и положение всех скрытых частей. Эта часть процедуры может занимать всего несколько минут, а может, и часов, а бывает, и лет, превращаясь порой в настоящую пытку.

Когда этот этап работы закончен, я по-настоящему складываю фигурку. Обычно с первого или второго раза это удаётся сделать. Затем я пытаюсь придать работе некий законченный художественный вид, чтобы она выглядела живой и естественной. Наибольших успехов в этом деле, с моей точки зрения, добились два западных художника - Дейв Брилл и Майкл Ляфосс. Они не просто отлично складывают модели, они привносят в них дыхание жизни. Пожалуй, только носорог, изображённый на обложке моей книги «Сафари оригами», отвечает этим требованиям. Тем не менее, я пытаюсь достичь этой живости при работе над каж­дой своей моделью. Это наиболее сложная часть работы. Буквально один сгиб тут может или создать нужный эффект, или всё полностью разрушить.

Складывание ради складывания (как процесса) совсем меня не интересует. Итог очень сложной работы, который достигается только ради самого этого итога, не привлекает меня вовсе. В моей работе я пытаюсь найти баланс между сложностью и артистичностью.

Лионел Альбертино, Франция

⇨: Открытки Василенко

⇦: Горыныч

⇧ (Оглавление № 22)